*******************************  

В две тысячи....... году

В мире, который погиб

В термоядерном пекле, в рукотворном аду

Приглушенный слышится крик

Опустела земля, сожжены города

Стихло эхо последней войны

И приемник не заговорит никогда

Не осталось живой волны

Одинокий радист глубоко под землей

Ловит только помехи хрип

Это твой новый мир. Это мир без людей.

Мир Метро.

Нет Нью-Йорка, нет Токио, нет Москвы

Вот уж третий десяток лет

Нет надежды, нет веры, нет любви

И спасения тоже нет

Но под толщей земли, в лабиринтах метро

В убежище Судного дня

Горстка выживших не прекращает борьбу

Человека в себе храня

Человек, ты не веришь в неизбежность конца

Но открой глаза и смотри

Это твой новый мир. Ты его заслужил.

Мир Метро.

Бродит ветер отравленный среди руин

И зарос сорняками Арбат

Но наверх нет возврата. Там новая жизнь.

Снова изгнан? Осваивай ад.

И цепляясь за жизнь в Преисподней метро

Мы кричим из последних сил

Не надеясь на помощь. Не молясь, не прося

Но – напомнить тем, кто забыл

Как свежо под дождем. Как кружит листопад.

Как алеет пламя зари.

Это твой новый мир. Ты его заслужил.

Мир Метро.

Все, с чем мы попрощались навек, уйдя В мир Метро.
*******************************************

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Он поднял голову, прикрыл слезящиеся глаза ладонью от слишком яркого света, и, прищурившись, всмотрелся в вывеску на воротах. Буквы расплывались перед глазами, не желая открывать пришедшему тайну написанного.
Пришлось подойти ещё поближе – на расстояние вытянутой руки. Пляска знаков, наконец, прекратилась, и он смог удостовериться – да, это как раз то место, о котором ему рассказывали.

Скептическая усмешка растянула губы, пришедший покачал головой.
- Как же… - проскрипел он, и натужно откашлялся. – Думают, написали, и все им поверят. Обманщики! Такого быть не может!
Он ещё некоторое время ругал ни в чём не повинные ворота и вывеску на все корки – тихо, но очень изобретательно. При этом пришедший постоянно оглядывался через плечо, словно боялся, что его услышат.
Но, замолчав наконец, мужчина всё же взялся за висящее на одной из створок железку, и постучал, тут же проворчав:
- Ага, откроют они, как же… - но закончить фразу не успел.
Дверь в воротах открылась, и пришедший увидел фигуру в светлых одеждах.
- Приветствую тебя, странник, и добро пожаловать! – произнесла она. – Да будет твоё пребывание среди нас счастливым и долгим.
Путник хотел было что-то съязвить, но очередной приступ кашля помешал сделать это.
Разогнувшись наконец, и переведя дыхание, пришедший махнул рукой и молча прошёл мимо встречавшего. Тот с улыбкой проводил ворчуна взглядом.

…мужчина вышел из здания с другой его стороны, и огляделся. Лучи света по-прежнему больно резали уставшие глаза, но зрение всё же позволяло сориентироваться.
- Как я и думал, - путник снова усмехнулся. – Не то. Вот это вот что такое, а? Что такое, я вас спрашиваю?! Не было такого!
- Как тогда… в самом начале, - юноша тяжело сглотнул, и побежал дальше.
Добравшись до самого конца коридора, он замер перед низенькой дверью, из-за которой раздавался гул множества голосов. Слышался чей-то густой, сочный бас, который порой перекрывали детские крики. Где-то на заднем фоне явно обсуждали какие-то свои дела девушки – их беззаботное хихиканье с лёгкостью проникало в коридор.

- Кажется, нашёл… - прошептал пришедший, явно сильно волнуясь. Он набрал воздуха в грудь, стиснул зубы, и, почему-то закрыв глаза, дёрнул на себя ручку двери.
- …напал на, - имя не удалось расслышать из-за гомона, - и выбил все дезики.....
Кто то отпустил очередную шутку среднего посола.

Путник открыл глаза.
В не такой уж и большой комнате царил хорошо знакомый, милый сердцу и памяти, бардак. Воины постарше расшаркивались с воительницами, одаривая их букетами, и не скупились на подзатыльники снующим туда-сюда отрокам, только-только постигшим первую или, самое большее, вторую ступень посвящения. Те, в свою очередь, старались выглядеть как можно взрослее, и не упускали шанса повоспитывать детишек, одетых в коротенькие рубашонки. Малыши же просто играли между собой, где придётся – на полу, на стульях, у большого камина. Играя, они подражали взрослым, пытаясь одолеть друг друга на кулаках.
- Да… - тихо сказал мальчишка, и хлопнул кулаком по ладони. А потом заорал во всю мочь: - Да! Да, да, да!!!
Он лукаво покосился на стоявшего у стены служителя закона, и, набрав воздуха в грудь, разразился изощрённой матерной тирадой, выражая свой восторг.
- Я люблю тебя, мой мир! – крикнул пацан, переведя дыхание. - Люблю, мать твою! Слыш…
СТРАЖ, наконец, встрепенулся, совершил руками пару пассов – и новенький, который только собрался было ещё что-то прокричать, захлопнул рот. Мужчина погрозил мальчонке пальцем, пряча весёлую улыбку в бороде.

А малыш, ничуть не обидевшись, состроил нос служителю закона, и на одной ножке поскакал к группе таких же, как он, карапузов. Его лицо сияло от счастья – он был дома.